— Ты всегда возвращалась в таком состоянии… с охоты? — подобрал нужное слово босс, в последний момент удержавшись от нецензурного выражения.

Я повела плечом и отвернулась, сбросила ненавистный плащ и отправилась к себе в спальню, чтобы снять это ненавистное платье и выбросить его в урну. Зарецкий последовал за мной. — Нет, не всегда. Обычно бывало хуже. Сейчас я в полном порядке. Всего лишь пару царапин для наглядности.

— Я всё видел. И эти маги получат по заслугам. Нужно только подождать, — его слова упали тяжелым камнем.

Но не верить ему у меня не было оснований. А сейчас я отмахнулась от его слов и ничего не ответила, повернувшись спиной к мужчине. Желание отмыться от сегодняшнего вечера было сильнее стыдливости, а ругаться я уже не хотела. Мечтала поскорее добраться до кровати и желательно сделать это в полной тишине.

Я спустила с плеч бретельки платья, не обращая внимания на Зарецкого. Он и так видел меня без одежды, поэтому стеснение в эту минуту меня полностью покинуло. Все тело зачесалось в желании, как можно быстрее отмыться от грязи, кусочков листвы и мха. Мне нестерпимо захотелось привести себя в порядок. Я подумала, что Зарецкий сам все поймёт и выйдет, оставив меня одну. Но я ошиблась. Мой босс прислонился к двери ванной комнаты и молча стал наблюдать за тем, как тонкое шелковое платье растекается у моих ног, как сверху падает кружевное белье, как я переступаю через лужицу шелка. Платье, которое обошлось Разину в неимоверную кучу денег и которое лишь за вечер превратилось в половую тряпку. Я включила воду в ванную, плеснула туда цитрусовой пены и подождала, когда она наберётся, совершенно не обращая внимания на своего незваного визитера. Всего пару минут, и я уже начала опускаться в ванную. Грудь полностью скрылась за белой шапкой пены. Затем я откинулась на каменный бортик и только после этого взглянула на мага, который не спешил меня оставить наедине со своими мыслями.

— Ты долго будешь здесь стоять? Я тоже хочу остаться одна.

— Я хочу знать, что… с тобой делал Разин в браке?

Я устало прикрыла глаза:

— Теперь это не имеет значения. Как только все закончится, я хочу снова исчезнуть.

— Это имеет значение для меня, — возразил Зарецкий.

Открыв глаза, я увидела, как он оттолкнулся от дверного косяка и стал демонстративно снимать с себя чёрную водолазку. Я лишь приподняла в удивлении бровь. Хотя на что я рассчитывала? Действительно, хотела выпроводить этого несносного мужчину, который явно решил поселиться именно в моей квартире. Сил кричать, ругаться и сопротивляться абсолютно не было. Поэтому я лишь вяло наблюдала за бесплатным стриптизом. Он бросил водолазку на пол, стал расстёгивать ремень, вытащил его из брюк и вскоре уже предстал передо мной во всём своем обнаженном и подтянутом великолепии. Его тело было поджарым и жилистым. На него хотелось смотреть, что я и делала, совершенно не стесняясь. Зарецкий с непроницаемым лицом опустился ко мне в просторную ванную и сел напротив меня. Его колени коснулись моих, мы так и сидели, прожигая друг друга взглядами и молчали. Тишина не была напряженной, а была на удивление уютной. Такой, словно мы — супружеская пара, давно уже находящаяся в браке, и нам не нужны слова, чтобы общаться. Зарецкий оказался тем человеком, с которым просто приятно молчать. Я не выдержала первой и отвела взгляд, откинув голову на бортик и закрыв глаза. Уже светало, и усталость брала свое. Поэтому когда Зарецкий начал спускать воду и обмывать меня, а я не противилась и уткнулась в его шею, когда он накрывал нас лёгким одеялом и прижимал меня к себе. Я засыпала с полной уверенностью, что кошмары мне не страшны, ведь со мной рядом Зарецкий. Вскоре я провалилась в очередной сон-воспоминание.

Это был мой первый выход в свет. К тому времени мои розовые очки уже давно разбились, и я на подсознательном уровне чувствовала, что от поездки за город с супругом в компании его друзей ничего хорошего ждать не стоит. Длинное золотое платье было украшено россыпью мелкого бисера, который неприятно колол кожу. Высокие шпильки «ломали» ноги, в них совершенно неудобно ехать за город. Но у меня никто не спрашивал, снова одели, как куклу, и посадили в машину.

Я смотрела на довольные, смеющиеся лица других кукол и недоумевала, как можно радоваться предстоящему событию. Из слов распорядителя, неизменно искажённого магическим образом, я понимала, что будет происходить что-то нереальное и никак не укладывающееся в моей голове. Когда он объявил о том, что пора бежать, я встала, как вкопанная, до конца не веря, что мне придется стать дичью в этом забеге. Другие женщины уже давно рванули в разные стороны, а я продолжала стоять до тех пор, пока Разин не приказал сделать то же самое, подчинившись правилам этого ужасного мероприятия. Я сбросила свои туфли и сообразила, что это, возможно, мой единственный шанс сбежать с территории загородного клуба и ускользнуть от мужа. И я рванула вперед так, как никогда не бежала раньше. Я неслась до тех пор, пока воздух не стал жечь лёгкие, а дыхание не стало вырываться судорожным хрипом. Но, отдышавшись, я снова начинала движение и пробиралась сквозь лес, не замечая, как царапаю свои ступни, как раню ноги о сухие иголки и мелкие ветки. Я бежала навстречу своей свободе, надеялась и желала её обрести. Плана, как распорядиться ею у меня не было, но знала одно: главное — вырваться из семейного плена. И тогда, когда я уже подумала, что меня никто не догонит, на меня обрушился ментальный приказ остановиться. Я резко замерла, прекратила движение, проехалась по скользкому мху босыми ногами и зарылась во влажную землю. Затем я обернулась, испытывая ужас, и увидела совсем другого человека. Не Разина. Сложилось впечатление, что он бежал целенаправленно за мной, его глаза горели в предвкушении того, что он со мной сделает.

— Марина, ай-ай-яй. Ты так быстро бежала, словно и вправду верила, что тебе удастся удрать с этого праздника. Но мне понравилось, — язвительно произнес маг, имени которого я на тот момент не знала.

Секунда, и он оказался рядом, толкнул меня в сторону широкого ствола, придавил к шершавой поверхности, больно раня нежную кожу на спине, и сразу рванул платье вниз, оголив грудь. Другой рукой схватил меня за шею и жёстко приложил затылком о дерево, в моих глазах появились «звёздочки». От ужаса всего происходящего я впала в ступор. Да и как можно двигаться, получив ментальный приказ? Моя драконья сущность билась в агонии, словно в клетке. Я пыталась сбросить с себя это наваждение, но у меня никак не получалось. Я понимала, что сейчас произойдёт непоправимое. Неужели меня изнасилуют?.. Когда я уже поняла, что всё это вот-вот случится, услышала звук расстёгиваемой пряжки ремня и треск собственного белья, то за плечом мага я увидела собственного супруга. Я не думала, что когда-нибудь смогу обрадоваться его появлению, всхлипнула и поняла, что лучше пусть будет Разин. Пусть он дотронется до меня, чем кто-нибудь другой.

Только вот маг не видел ничего, и он оторвался лишь на миг от меня для того, чтобы полоснуть по ключице длинным лезвием ножа, а затем, словно пиявка, присосался к ране. Я была ошарашена, Разин медлил и просто наблюдал. Горячие, соленые капли пота побежали по его лицу, пока другой тянул кровь и рычал. Кто из нас зверь? Я смотрела испуганными глазами на супруга и боялась. Боялась того, что со мной произойдет. Лицо Разина вмиг искривилось, и его глаза недобро сверкнули. А в следующее мгновение он подскочил к магу, прижимающегося ко мне, и ударил его кинжалом в шею. Кровь брызнула на меня, и мужчина захрипел, отпустив меня из крепкого захвата. Разин дёрнул мага за волосы и откинул его от меня. В следующее мгновение я услышала звук расстегиваемого ремня супруга. А дальше я просто провалилась в ад и познала новую грань, приносящую чокнутому муженьку ни с чем несравнимое удовольствие. Я закричала, но меня никто не слышал там в лесу… Потом я внезапно проснулась мокрая и с бешено колотящимся сердцем.

Над моим лицом склонился... Разин. Испуганно я толкнула его и резко поддалась к прикроватной тумбочке. Затем мигом включила свет, только после этого рвано и судорожно выдохнула. Зарецкий. Это был он. Я отвернулась от его внимательного, обеспокоенного взгляда, встала и отправилась в ванную. Мне нужно было умыться. Приведя себя в порядок, я вернулась к нему в кровать. Зарецкий уже принёс воды, я осушила залпом стакан и легла под одеяло.